Дважды рожденный - Страница 82

Короткие, но образные пояснения Дабла помогли как наяву увидеть картинку, и мысленно сравнить с хаосом Могильника. Стремясь ускользнуть от преследования, капитаны садились внештатно, экономя каждую минуту и нарушая все мыслимые и немыслимые нормы посадочного расписания. В девяноста процентах случаев, реактор продолжал молотить вхолостую, заливая пространство вокруг корабля убийственным излучением. Хорошо, если в охотничьей группе находился кто-нибудь, способный законсервировать отсек вручную. Но такое случалось редко, и только среди больших племен, ведущих наиболее оседлый образ жизни. Мелкие банды обходились ручными детекторами, и старались быстрей откочевать в безопасные районы. Территория Могильника была огромной и драка за место под солнцем не останавливалась ни на секунду.

- И в этом наша проблема. - Махнув рукой в сторону лежащего на полу задохлика, Дабл угрюмо пояснил: - Северянам осточертело гнить в промзоне.

Не слишком понятно объяснение, но спустя минуту я уже ухватил суть.

Нью-Харбор. Новая Гавань. Основанное сто пятьдесят лет назад поселение, разросшееся в негласную столицу колониального Марса. Город стоящий у истоков двух первых рек на планете. Усилиями геологоразведчиков подземные воды вывели на поверхность и пустили по искусственным руслам в огромный кратер. С тех пор Северная Джона и Мария Южная носят имена своих создателей, а место кратера заняло крупнейшее марсианское водохранилище.

Взглянув на карту, я убедился, что треугольник Могильника ограничен водой со всех сторон. Устья рек и патрулируемая территория Нью-Харбор создавали фактически непроходимую для кочевников буферную зону. Огромных размеров, природная тюрьма, выбраться из которой можно двумя способами: сдаться патрулю или дать многокилометрового крюка через водохранилища и располагающиеся на юге сельскохозяйственные поселения. Оба варианта сопряжены с нешуточным риском.

Заметив 'негра' без документов патруль предпочитает сначала стрелять, а потом рассматривать дымящиеся останки. Глупо их винить, кочевники попортили ребятам немало крови. С сельхозниками история еще хуже. Устав от постоянного разбоя заречных 'друзей', и уяснив, что на государство рассчитывать не стоит, эти потомки ковбоев взяли бразды правосудия в собственные руки, и объявили сезон охоты на двуногих эмигрантов. А так как полицейских сканеров у них отродясь не водилось, то убивали они всех подряд, невзирая на гражданство и ранги. По слухам, корабельные команды пропадали в тех краях с той же стабильностью что и кочевники. Впрочем, имеющий несколько крупных промышленных космодромов Нью-Харбор не оставался в долгу, проглатывая мелкие группки поселенцев как пивные чипсы. С хрустом и удовольствием. Такая вот молчаливая война.

Но, несмотря на все вышеперечисленное, самой опасной частью Могильника оставались северные территории. Промзона.

Создавая видимость бездействия, правительство искусно контролировало популяцию кочевников методами весьма далекими от гуманных. Примыкающий к легальной Парковке индустриальный район ежедневно сбрасывал в Северную Джону тонны и тонны химических отходов, превращая воду в смертельную отраву. Для защиты водохранилища от ядов в устье реки пришлось построить гигантскую систему очистных сооружений. Расположенная ниже по течению, для кочевников она была бесполезна.

- Хреново им приходится. Стоячая - фонит, проточная - отравлена. - Вспомнив нашу попытку прикопать хабар с корабля в здешней скальной породе, я с сомнением уточнил: - Взрывать пробовали?

- Все пробовали: копать, взрывать, прожигать плазмой. Бесполезно. Бурить надо, но им попросту нечем. Промышленный бур. - Дабл осекся. - Да хрен с ним, с буром, не в технике дело! Когда выбирали место под лабораторию, меня еще на свете не было. Дед рассказывал, как те дела делались. Армейцам пришлось 'случайно' уронить списанный шахтерский кораблик со всей командой. Не знаю, чем их прижали, но ребята вкалывали как проклятые, чтобы побыстрей убраться. По слухам, с ними ученый был из вояк. Он-то и вскрывал лабораторию. При нем пускали первый конвейер 'слезы', и шахтеры с ним же консультировались. Геологическую карту подземных рек эта гнида никому не доверила. Наши сразу недопетрили, что копать абы где - бесполезно, а потом уже поздно было. Ушли они. Недалеко, правда. Шахтеров положили на границе, а технику подорвали. Ну, кроме умника армейского, своего понятное дело не тронули.

- Получается на весь Могильник всего один источник чистой воды?

- Не думаю, мелочь родниковая точно есть. Насчет крупных... слухи разные ходят. Сам понимаешь, трепаться не будут. - Толстый палец негра прошел над картой, и ткнулся в незамеченный мной отросток Марии Южной. Извилистая ниточка реки на сотню километров вонзалась в территорию Могильника. - Остальные кочуют вдоль русла Жизни.

Ирония названия пришлась мне по душе. Однако в голосе вождя кочевников проклюнулись первые ростки недовольства, и я понял, что с уроком географии пора заканчивать. Выставив перед собой ладони, я произнес:

- Все-все. Извини, больше не отвлекаю. Продолжай, пожалуйста.

- Нас зажали здесь. - Подсветив алым цветом кусок карты, Дабл продолжил: - Зажали в клещи. Человек пятнадцать их было. Местность ровная, сильно не спрячешься. Ума не приложу, как прознали. Видать давно пасли, потому что маршрут и состав изучили как свои. Если бы не вторая группа - там бы и остались.

- Может, предали? - Осторожно уточнил я.

Опыт прошлой жизни подсказывал, что подобные события редко происходят сами по себе. Излучение соларуса - универсальный глушитель всех и всяческих передач. В таких условиях очень сложно выследить параноиков вроде Дабла. К тому же его отряд передвигается на мобилях, которых в Могильнике единицы. В такие совпадения я не верю.